Возраст и вменяемость как признаки субъекта преступления

В число обязательных признаков субъекта преступления входят вменяемость и установленный законом возраст, с которого лица, совершившие общественно опасные деяния, подлежат уголовной ответственности.

Возраст, по существу, является необходимым признаком для признания лица, совершившего общественно опасное деяние, субъектом преступления и привлечения к уголовной ответственности. Уголовный закон традиционно устанавливает нижнюю и верхнюю границы уголовной ответственности, предусмотренные ст. 20 УК РФ за совершение преступления.

Характерно, что возраст, как признак субъекта преступления, может быть динамичен и изменяться законодателем (чаще всего нижние возрастные границы) в зависимости от внутренних и внешних условий, в которых находится государство на определенных этапах своего развития (например, военное время или усиление уголовной ответственности за некоторые наиболее опасные преступления), что имело место в нашем уголовном законодательстве.

При этом, какое бы ни было тяжкое преступление, но если лицо не достигло установленного уголовным законом возраста, оно не будет являться субъектом преступления и вопрос о привлечении его к уголовной ответственности при установлении данных обстоятельств снимается.

Не случайно законодателем в ст. 19 УК РФ достаточно четко зафиксированы общие условия уголовной ответственности лиц, совершивших преступления, одним из которых указан возраст.

Следовательно, возраст является неотъемлемым признаком вменяемого физического лица как субъекта преступления. И здесь сразу же следует заметить, что как теория уголовного права, так и уголовное законодательство различных правовых систем, а также нашей страны связывают с возрастом субъекта преступления наступление уголовной ответственности. Так, например, согласно ст. 20 УК РФ уголовной ответственности подлежит только лицо, совершившее преступление, которое достигло установленного законом возраста 14 или 16 лет. Сам же уголовный закон не содержит специальной нормы, предусматривающей понятие возраста, он только указывает на возрастные границы наступления уголовной ответственности, если лицо совершило какое-либо преступление.

Следовательно, исходя из предписания уголовного закона, вытекает противоположное положение о том, что лицо, не достигшее установленного законом возраста, совершившее преступное деяние, не может быть привлечено к уголовной ответственности и, таким образом, не является субъектом преступления.

Являясь основой проблемы субъекта преступления, возраст уголовной ответственности как в нашем государстве, так и во многих странах мира достаточно динамичен. Данное обстоятельство, как представляется, объясняется в первую очередь волей законодателя, который исходит из соответствующих исторических условий развития общества и проводимой уголовной политики государства по борьбе с преступностью на определенных этапах его развития. При этом, устанавливая возраст уголовной ответственности, законодатель учитывает данные медицины, психологии, педагогики и других наук, а также исходит из типичных для большинства подростков условий их развития и формирования на разных стадиях жизненного пути, что характерно в большинстве своем для нашего государства как в советский, так и в настоящий периоды времени.

В литературе можно встретить неоднозначные суждения о возрасте лица и способности его нести уголовную ответственность в связи с совершенным преступлением. Да и само понятие возраста трактуется по-разному. Так, Г. И. Щукина считает, что возрастом принято называть период развития человека, который характеризуется качественными изменениями в физических и психических процессах, подчиненный особым закономерностям в их протекании.

Интересную позицию в этом вопросе занимает М. М. Коченов, который отмечает, что понятие возраста, например, можно употреблять в законе чаще всего в одном смысле, а именно как указание на количество прожитого человеком времени, а основаниями уголовной ответственности являются сам физический возраст, а также способность в момент совершения преступления регулировать свое поведение. В свою очередь, Л. В. Боровых определяет возраст через количественное понятие, хотя за количеством прожитых лет, как правило, пишет она, кроется качественная наполняемость этих периодов, а это дает возможность предположить само сущностное определение категории “возраст” как периода в развитии любого человека. Представляется, что наиболее емко и более содержательно сформулировано понятие возраста Р. И. Михеевым, который определяет его как в широком, так и в узком смысле слова. В первом случае он под возрастом подразумевает календарный период времени, прошедший от рождения до какого-либо хронологического момента в жизни человека, а во втором случае — указанный период психофизического состояния в жизни того или иного лица, с которым связаны как медико-биологические, социально-психологические, так и правовые изменения.

Таким образом, если говорить о возрасте, с которым законодатель связывает способность лица, совершившего преступление, нести уголовную ответственность, то данный признак субъекта преступления всегда требовал более полного изучения, исследования и осмысления не только с позиции науки уголовного права, но и тесного взаимодействия с ней медицины, психологии, педагогики и других наук.

Любой возраст всегда характеризуется и сопровождается осознанным волевым поведением или действием, а в момент совершения преступления и причинением какого-либо вреда.

В связи с этим следует согласиться с утверждением Н.Ф. Кузнецовой, что понятие общих признаков субъекта преступления, таких как возраст и вменяемость, связаны с характеристикой интеллектуально-волевого отношения к действиям и последствиям. Следовательно, рассматривая возраст с различных точек зрения, необходимо на первый план выдвинуть волю лица, совершающего преступление, которая, несомненно, лежит в основе его осознанного противоправного поведения и имеет особое значение для психологического и уголовно-правового исследования возраста уголовной ответственности субъекта преступления.

Далее следует заметить, что как предшествующий уголовный закон (УК РСФСР 1960 г.), так и действующий УК РФ 1996 г. установили уголовную ответственность в отношении несовершеннолетних в возрасте 14 лет за ряд преступлений, которые могут в этом возрасте контролировать свою волю и свое криминальное поведение уже на первых стадиях совершения общественно опасного деяния.

Отсюда, определяя рамки и критерии уголовной ответственности, необходимо учитывать наравне с биологическими и психологическими особенностями несовершеннолетних преступников и их интеллектуальный, а также образовательный уровень на разных этапах жизненного пути в связи с совершением ими различных преступлений.

Давая общую оценку исследований возраста уголовной ответственности психологами и юристами, О.Д. Ситковская приходит к следующему выводу: несмотря на имеющиеся различия в методике и объеме исследований, в большинстве своем все авторы рассматривают период с 11 до 12 и от 14 до 15 лет как переходный период от детства к юношеству, характеризуемый достаточно быстрым развитием интеллекта и воли, а также самой личности, позволяющие соотносить свои мотивы с социальными нормами поведения.

Однако определение возраста, с которого наступает уголовная ответственность за совершение преступления, — это достаточно сложная проблема, и с ней сталкиваются законодатели всех стран на протяжении длительного времени. Вызывает она определенные трудности и в настоящее время. Речь в данном случае идет об установлении как нижних, так и верхних возрастных границ уголовной ответственности. Отсюда, как замечает О. Д. Ситковская, и попытки законодателей почти всех стран мира, установить возрастные границы привлечения к уголовной ответственности, исключая применение уголовного наказания в отношении детей и подростков.

Не исключением в этом отношении является и наше государство, когда речь идет об установлении нижних и верхних возрастных границ уголовной ответственности и уточнении по возрастному признаку самого субъекта преступления.

В основном нижние возрастные границы уголовной ответственности колебались в первых уголовных законах в пределах от 14 до 16 лет (Руководящие начала 1919 г. — 14 лет, УК РСФСР 1922 г. — 16 лет, УК РСФСР 1926 г. — 14-16 лет).

Однако уголовному законодательству нашей страны известны и более низкие возрастные границы уголовной ответственности (12 лет), которые были установлены законодателем в отношении несовершеннолетних за совершение ими преступлений, представляющих повышенную общественную опасность и распространенность. Речь в данном случае идет о Постановлении ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» и Указе Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 г. «Об уголовной ответственности несовершеннолетних за действия, могущие вызвать крушение поездов».

Высказываются предложения о снижении возраста и в настоящее время, но они практически не находят поддержки.

Далее, говоря о нижних границах уголовной ответственности, необходимо отметить следующую особенность. Так, на протяжении довольно длительного времени, с момента принятия в 1958 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, а также действия УК РСФСР 1960 г. и Уголовного кодекса РФ 1996 г., нижние возрастные границы (14-16 лет) не изменились.

Вместе с тем перечень преступлений, за которые наступала уголовная ответственность с 14-летнего возраста, законодателем постоянно расширялся и уточнялся. В полном же объеме, как известно, общая уголовная ответственность традиционно устанавливалась и имеет место в настоящее время в уголовном законодательстве с 16 лет.

В связи с этим представляется, что незыблемость нижних возрастных границ уголовной ответственности, существующих столь длительный период времени, вряд ли можно объяснить стабильностью законодательства. Видимо, здесь скорее следует говорить о недостаточной изученности этой проблемы, т. к. глобальные изменения, происходящие во всех сферах жизнедеятельности общества и, в частности, в уголовной политике государства, главной задачей которой является борьба с преступностью, не могут не влиять и на изменение нижнего возрастного порога уголовной ответственности, который может колебаться как в сторону его снижения, так и в сторону его увеличения.

Таким образом, получается, что законодатель как бы безапелляционно установил нижний возрастной порог уголовной ответственности на все периоды времени существование государства, забывая о том, что именно возраст как никакой другой признак субъекта преступления наиболее динамичен и изменчив как с точки зрения совершенствования уголовного законодательства, так и с точки зрения уточнения нижних возрастных границ уголовной ответственности в современных условиях борьбы с преступностью.

Наряду с проблемой установления нижних границ уголовной ответственности в российском уголовном праве существует и другая не менее сложная и важная проблема, связанная с повышением возраста субъекта преступления за совершение некоторых общественно опасных деяний.

Суть проблемы состоит в том, что для наказания за ряд преступлений прежде всего требуется либо наличие дополнительных признаков, которыми бы обладало лицо, либо само преступное деяние считается таковым лишь при достижении этим лицом 18-летнего возраста: уголовная ответственность не может иметь места, а лицо, совершившее данное деяние, не может считаться субъектом преступления, если ему не исполнилось 18 лет.

Так, за целый ряд преступлений несовершеннолетние лица, например в возрасте 16-17 лет, не могут нести уголовной ответственности в связи с тем, что практически в силу своего несовершеннолетия просто не в состоянии занимать определенное должностное или какое-либо положение в обществе, а также выполнять соответствующие функции по работе. Следовательно, для совершения некоторых преступлений требуется достижение лицом более зрелого возраста, определенного образования, навыков в работе, профессионализма или жизненного опыта при решении тех или иных задач государственного, общественного, производственного и т.п. масштаба.

Таким образом, при совершении таких преступлений, как неоказание капитаном судна помощи просящим бедствие (ст. 270 УК), злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК), превышение должностных полномочий (ст. 286 УК), привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК), вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта (ст. 305 УК), планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивных войн (ст. 353 УК) и т. п. общественно опасные деяния, предусмотренные УК РФ 1996 г., субъектом указанных и других преступных деяний является лицо старше 18 лет.

Изложенное позволяет сделать вывод о необходимости в законодательном порядке уточнения, а в ряде случаев и повышения возраста уголовной ответственности.

Однако проблема установления верхнего возрастного порога уголовной ответственности может рассматриваться еще и параллельно с проблемой установления предельной возрастной границы уголовной ответственности для лиц, совершивших преступление в пожилом или старческом возрасте. Причем среди юристов и психологов имеют место самые различные точки зрения, которые требуют комплексного научного обоснования не только специалистами данных направлений, но и с позиции медицины.

В связи с этим представляется небесспорным предложение Л. В. Боровых о якобы возникшей потребности в специальном уголовно-правовом механизме по реализации ответственности пожилых людей за совершенные преступные деяния. Думается, что такой потребности на данный период времени законодатель не будет испытывать, т. к. границы пожилого и старческого возраста условны и для каждого человека, исходя из физиологических и индивидуальных особенностей его организма и его образа жизни, они будут также разными. Поэтому лица пожилого и старческого возраста, совершившие преступление во вменяемом состоянии, способны нести уголовную ответственность на общих основаниях в соответствии с ч. 1 ст. 20 УК РФ 1996 г.

Другое дело, когда речь идет об утрате возможности осознавать свои действия и ориентироваться в конкретной обстановке в связи с болезненным состоянием лица и расстройством его психики в период совершения преступления. В этом случае следует говорить о постановке вопроса его вменяемости или невменяемости путем проведения судебно-психиатрической экспертизы. При данном подходе, как замечает О. Д. Ситковская, вопрос о верхнем возрастном пороге уголовной ответственности уже теряет смысл, т. к. эта проблема переводится на уровень вопроса о вменяемости или невменяемости лица.

Следовательно, субъект преступления как физическое лицо, обладающее возрастом, предусмотренным в законе, и вменяемостью, как уже раньше было отмечено, даже в свои преклонные годы (65-75 и более лет) не освобождается от уголовной ответственности. Однако суд, назначая и индивидуализируя уголовное наказание в соответствии с требованиями ст. 63 УК РФ, в каждом конкретном случае не должен игнорировать, а наоборот, должен учитывать пожилой и старческий возраст лица, совершившего преступление.

Вместе с тем предложение О. Д. Ситковской о предусмотрении в законодательстве невозможности привлечения к уголовной ответственности лиц старческого возраста, которые вследствие физиологического одряхления, не связанного с психическим расстройством, не могли при совершении преступления осознавать свои действия или руководить ими, довольно интересно и заслуживает внимания. Оно требует своего более детального и аргументированного обоснования как с точки зрения медицины (психиатрии), а также науки уголовного права и психологии.

Таким образом, возраст как признак субъекта преступления не только является его неотъемлемой частью, но самым непосредственным образом влияет на уголовную ответственность лиц, совершивших общественно опасное деяние. При этом возраст самым тесным образом связан со всеми институтами уголовного права, в связи с чем требует своего дальнейшего изучения и уточнения с современных позиций видения и совершенствования действующего уголовного законодательства, а также науки психологии, медицины, педагогики и других наук, как в теоретическом, так и практическом его осмыслении.

Наряду с возрастом, вменяемость также является обязательным признаком субъекта преступления. При этом вменяемость и достижение лицом, совершившим преступление, установленного законом возраста, как признаки субъекта преступления, между собой тесно связаны, взаимно обусловливают и дополняют друг друга в составе преступления. Известно, и это аксиома, что состав преступления имеет место только тогда, когда налицо совокупность его элементов: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона преступления. И если общественно опасное деяние совершается вменяемым лицом, достигшим установленного законом возраста, мы можем говорить о субъекте преступления.

Способность правильно понимать и оценивать фактическую сторону и значимость своих поступков и при этом осознанно руководить своей волей и действиями отличает вменяемое лицо от невменяемого, когда все происходит в диаметрально противоположном плане.

Сознание и воля представляют собой наиболее важные психические функции, которые вообще определяют повседневное поведение любого человека. Учение о детерминированности и свободе воли лежит в основе самого понятия вменяемости. Следовательно, в философских теориях вменяемость, как правило, основывается на свободе воли. Поэтому, как отмечал А. Амон, для признания индивидуальной ответственности необходимо, чтобы человек, которому приписывается совершённый поступок, обладал свободной волей, в которой и заключается основание вменяемости. На философский аспект проблемы обращают внимание в своей работе Ю. М. Антонян и С. В. Бородин, которые отмечают, что по своим философским истокам вменяемость довольно тесно связана с понятием свободы воли и ответственности лица за свои поступки.

Обладая способностью мыслить, человек со здоровой психикой может не только правильно оценить свои действия, но и выбирать самый различный вариант поведения, соответствующий мотивам, потребностям, целям задачам, которые он себе посвятил и определил. Влияние же окружающей среды, внешних многочисленных факторов и обстоятельств, воздействующих и определяющих его поведение наряду с внутренними процессами, происходящими в нем, всегда проходят через его сознание.

Таким образом, осознанное волевое поведение лица дает возможность ему под влиянием внешних факторов окружающего мира правильно выбрать свое поведение в той или иной конкретной ситуации, а также и при совершении общественно опасного деяния. В уголовном праве, отмечал П. С. Дагель, свобода воли означает не что иное, как способность лица отдавать себе отчет в своих действиях и сознавать их фактическую сторону и общественную опасность, а также руководить ими. Другими словами, она означает вменяемость лица, которое способно быть как виновным, так и ответственным.

Вместе с тем вряд ли будут состоятельны утверждения на этот счет М. И. Еникеева, который считает, что осознание человеком своих отношений с окружающим миром и способность принимать решения со знанием дела, т. е. руководить своими действиями, не могут являться обязательными условиями вменяемости, т. к. вменяемость предполагает определенный уровень как психической, так и социальной зрелости человека при совершении конкретного предусмотренного законом действия.

Данное мнение вызывает возражение уже потому, что вменяемость в уголовном праве — это не только способность лица, совершающего преступное деяние, осознавать фактический характер и общественную опасность своего действия, но и возможность лица руководить своей волей независимо от уровня его психической или социальной зрелости. Оба эти свойства человека, разумеется, приобретаются им и постепенно развиваются в процессе его жизненного пути и на различных этапах его созревания и достижения определенного возраста.

Однако, обращаясь к истории вопроса, следует отметить, что понятие вменяемости в русском уголовном праве и уголовном законодательстве РСФСР (1917-1996 гг.), не было сформулировано вообще. При этом вменяемость как признак субъекта преступления отсутствовал не только в Руководящих началах 1919 года, Основных началах 1924 г., уголовных кодексах РСФСР 1922 г., 1926 года, 1960 г., а также определение вменяемости не нашло своего закрепления и в Уголовном кодексе России 1996 г.

Понятие вменяемости противоположно понятию невменяемости, которое дано в уголовном законе (ст. 21 УК РФ), когда лицо вследствие психического расстройства здоровья в момент совершения преступления не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Следовательно, вменяемость предполагает такое психическое состояние лица, при котором оно, совершая преступление, может осознавать свои действия и руководить ими.

Понятие вменяемости в различных интерпретациях дается в юридической литературе при отсутствии его определения, в уголовном законе. В. С. Орлов, например, рассматривает вменяемость как одно из неотъемлемых свойств человека, без которого последний не может быть признан субъектом преступления при совершении какого-либо общественно опасного деяния. В свою очередь, И. К. Шахриманьян считает, что понятие вменяемости обозначает состояние лица, которое, совершая преступления, отдает себе отчет в своих действиях и руководит ими в силу относительно полного душевного здоровья. Более емко определяют вменяемость как признак субъекта преступления Ю. М. Антонян и С. В. Бородин, которые рассматривают ее как психическое состояние лица, заключающееся в его способности при определённом развитии, социализации, возрасте и состоянии психического здоровья во время совершения преступления отдавать отчет себе в своих действиях и руководить ими, а в дальнейшем в связи с этим нести уголовную ответственность и наказание.

В какой-то мере согласуется с последним понятием вменяемости и ее определение, которое дается Р. И. Михеевым. Так, по его утверждению, вменяемость представляет собой социально-психологическую способность субъекта преступления считаться виновным и подлежать уголовной ответственности за совершенное преступление, когда по своему психическому состоянию данное лицо было способно в данный момент сознавать общественную опасность преступного деяния и руководить своими действиями.

Анализ понятий вменяемости, имеющийся в юридической литературе, позволяет с полной определенностью говорить, что, являясь одним из неотъемлемых и важных свойств человека, вменяемость по отношению к невменяемости — более широкое и емкое понятие, которое требует своего дальнейшего изучения и уточнения.

Так, например, вменяемым может быть признан и не только психически здоровый человек, но и лицо, имеющее какие-либо психические расстройства, однако дающие ему возможность в момент совершения преступления осознанно и правильно оценивать свои действия в той или иной конкретной обстановке или ситуации. В данном случае речь идет о психических заболеваниях или расстройствах, которые не устраняют способности лица, как отмечается в литературе, судебно-психиатрической и судебно-следственной практике, осознавать свои преступные действия и руководить ими.

Даже в пределах “психически не здоров” в медицинском смысле, отмечает Р. И. Михеев, субъект преступления может быть вменяемым. При этом не только, когда речь идет о “пограничных” состояниях психики, но и при хронических психических заболеваниях, а именно: при шизофрении (в случаях ремиссии), эпилепсии (перед приступом) и других случаях.

Вместе с тем на практике всякие сомнения относительно вменяемости лица, совершившего общественно опасное деяние, когда его поведение не соответствует самоконтролю над собой, имеет место с его стороны неправильная реакция на внешние воздействующие факторы и раздражители и т. п., должны решаться в пользу данного лица. В этих случаях в отношении лица, совершившего преступление, для установления его психического состояния на предварительном следствии в обязательном порядке проводится судебно-психиатрическая экспертиза. Дальнейшее решение вопроса о вменяемости лица, совершившего преступление, осуществляется судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы.

Однако следует обратить внимание, что в судебно-психиатрической практике, как отмечают Л. И. Подрезова и Е. А. Трошкин, имеет место ошибочное мнение среди некоторых психиатров о необходимости признания невменяемыми большинства лиц, болеющих шизофренией, несмотря на то, что многие из них в момент совершения преступления достаточно хорошо социально адаптированы и осознанно управляют своим поведением.

Рассмотрение понятий вменяемости в литературе, а также анализ данных практики позволяет говорить о том, что вменяемость — не только неотъемлемый признак субъекта преступления, но понятие, как отмечает Р. И. Ми­хеев, многогранное, довольно емкое и многоаспектное как по своему содержанию, так и по значению, которое определяется на основе толкования правовых норм, предусмотренных в уголовном законодательстве.

В свою очередь, внутреннее содержание понятия вменяемости, которое подразумевается в уголовном законе, раскрывается, как и понятие невменяемости, посредством наличия совокупности двух критериев: юридического и медицинского.

Критерии вменяемости в науке уголовного права понимались неоднозначно и определялись учеными-юристами по-разному, т. к. многое зависело от подхода самого исследователя и его субъективного восприятия данного признака субъекта преступления. Создавшееся положение объяснялось и, разумеется, отсутствием понятия вменяемости в уголовном законе, что порождало самые различные предложения по определению формулы вменяемости.

Большинство ученых, как обратил внимание Р. И. Ми­хеев, восприняли конструкцию вменяемости, состоящую из сочетания двух критериев — как юридического, так и медицинского, — наряду с формулой вменяемости, которая строилась на сочетании трех критериев: юридического, психологического и медицинского. Некоторые исследователи предлагали построить формулу вменяемости, в основе которой должен находиться только юридический критерий, другие предлагали сконструировать ее при помощи лишь медицинского критерия.

Так или иначе, всевозможные варианты формулы вменяемости не только интерпретировались, но постоянно и всесторонне подвергались обоюдной критике авторов и их оппонентов.

Вместе с тем несмотря на определенное внимание отечественных юристов, психиатров, психологов и других ученых к этой проблеме, имеющей большую практическую значимость для изучения субъекта преступления, его характеристики при решении вопросов, связанных с установлением вины и привлечением его к уголовной ответственности, а в дальнейшем и к уголовному наказанию, она до настоящего времени не нашла как в теоретическом, так и практическом плане своего окончательного разрешения.

Более подробно критерии вменяемости в нашем уголовном праве были проанализированы и описаны Р. И. Михеевым, который дал и развернутое определение вменяемости.

По его мнению, формула вменяемости должна состоять из совокупности двух критериев, одним из которых является юридический, другой медицинский. В свою очередь, юридический критерий вменяемости характеризуют три признака: интеллектуальный, волевой и эмоциональный.

Интеллектуальный признак рассматривается им как способность лица в момент совершения преступления сознавать фактический характер и общественную опасность совершаемых действий (бездействия), а волевой признак юридического критерия — как способность лица во время совершения преступного деяния руководить своими действиями, т. е. способность руководить своей волей по своему внутреннему убеждению и желанию.

Вместе с тем эмоциональный признак в формулу вменяемости не включается. Но должен учитываться в обязательном порядке при установлении данного состояния лица при совершении им преступления.

Таким образом, доминирующую роль в юридическом критерии вменяемости играют интеллектуальный и волевой признаки, которые должны рассматриваться обязательно в совокупности с учетом и эмоционального признака.

Вменяемость как признак, характеризующий лицо, совершившее преступление, дает основание ставить вопрос о его виновности, а в дальнейшем, следовательно, об уголовной ответственности и наказании, т. е. установление вменяемости преступника как бы предшествует установлению в соответствии с принципами уголовного закона его виновности, которая доказывается как на стадии предварительного следствия, так и в суде.

По утверждению Р. И. Михеева, вменяемость в уголовном праве как бы выполняет роль определителя субъекта преступления, а также одного из условий как вины, так и уголовной ответственности.

Таким образом, вменяемость, характеризующая состояние психического здоровья лица, совершившего общественно опасное деяние, хотя в уголовном законе не раскрывается, но является неотъемлемым признаком субъекта преступления, при отсутствии которого так же, как и при отсутствии признака, характеризующего возраст, уголовная ответственность в отношении лица, совершившего преступное деяние, не наступает.

Метки: Уголовное право