Третьи лица, заявляющие самостоятельные требования
Закон дает возможность гражданину или юридическому лицу своевременно защитить свое субъективное право путем вступления в начатое дело в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями.
Третьи лица, заявляющие самостоятельные требования на предмет спора, могут вступить в дело до постановления судом решения. Они пользуются всеми правами и несут все обязанности истца. Это означает, что третьи лица обладают всем комплексом процессуальных прав, присущих сторонам, имеют материальную и процессуальную заинтересованность в деле, несут судебные расходы, на них распространяются все материальные и процессуальные последствия вступившего в законную силу решения.
Для вступления в дело третье лицо с самостоятельными требованиями должно обладать правом на предъявление иска и соблюсти установленный законом порядок его предъявления. Основание, по которым возможен отказ в приеме искового заявления, распространяется и на третьих лиц с самостоятельными требованиями.
Таким образом, если гражданин или юридическое лицо выразили желание на участие в деле в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями, если имеются необходимые предпосылки на предъявление иска и соблюден установленный законом порядок его предъявления, то суд должен принять исковое заявление третьего лица. В то же время суд не может привлечь третье лицо для участия в деле, если оно не даст своего согласия и не предъявляет самостоятельных требований на предмет спора к первоначальным сторонам.
Однако третье лицо может и не знать о рассмотрении дела в суде. Поэтому, если в процессе подготовки дела к судебному разбирательству судья устанавливает, что заявленный иск затрагивает интересы третьего лица, он должен известить его о находящемся в производстве суда деле и времени его разбирательства, разъяснив право на участие в нем.
Независимо от момента вступления третьего лица в дело (до судебного разбирательства или в ходе его) суд должен обеспечить ему равные процессуальные возможности с первоначальными сторонами для защиты субъективного права.
В случае, если исковое заявление третьего лица оставляется без движения, судья обязан предоставить ему срок для исправления недостатков.
В случае отказа в приеме искового заявления третьего лица судья выносит об этом мотивированное определение. В соответствии с гражданским процессуальным законодательством определение может быть обжаловано отдельно от судебного решения в случаях, прямо предусмотренных законом, а также когда оно препятствует возможности дальнейшего движения дела.
Поскольку третье лицо с самостоятельными требованиями на предмет спора обладает всеми правами и несет все обязанности истца, а закон прямо предусматривает возможность обжалования определения судьи об отказе в приеме искового заявления, то, исходя из текста закона, третье лицо может обжаловать определение об отказе в приеме искового заявления.
Предъявляя самостоятельные требования на предмет спора, третье лицо, как правило, затрагивает права и интересы как первоначального истца, так и ответчика, поэтому ответчиками по его иску в большинстве случаев могут быть обе стороны. В некоторых случаях иск третьего лица может быть предъявлен и к одной из сторон.
Процессуальное положение третьего лица с самостоятельными требованиями очень похоже на процессуальное положение соистца, поэтому очень важно определить их отличительные признаки. Таких признаков два. Во-первых, третье лицо всегда вступает в уже начавшийся процесс. Во-вторых, самостоятельный характер требований третьего лица, которые вытекают из иных или аналогичных оснований, но не таких же, как у истца, и всегда полностью или в части исключает требование последнего.
Третье лицо и истец являются предполагаемыми субъектами различных по своему содержанию материальных правоотношений, хотя они и возникли по поводу одного объекта. Соистцы же - предполагаемые участники единого сложного многосубъектного правоотношения, при обязательном соучастии, или же нескольких, но аналогичных по своему содержанию материальных правоотношений, при факультативном соучастии. Их требования не исключают друг друга.
В статье 308 ГКРФ определена прежде всего структура обязательственного правоотношения. Наряду с простой - одному должнику противостоит один кредитор, возможно использование и сложной структуры, при которой на одной стороне обязательства участвуют несколько лиц. Возможны в принципе три ситуации. Первая - два и более должников при одном кредиторе - возникает, в частности, если вред потерпевшему причинен одновременно несколькими лицами (например, при грабеже квартире группой злоумышленников), на всех лежит обязанность возместить потерпевшему вред. Вторая - два или более кредиторов при одном должнике, - когда, например, несколько банков принимают на себя гарантию своевременного возврата лицом полученного кредита. Наконец, третья имеет место, когда нескольким кредиторам противостоят одновременно несколько должников (в частности, в случаях, когда совместно выступающие заказчики заключили договор подряда с двумя или более строительными фирмами).
При одновременном участии нескольких кредиторов или (и) нескольких должников в одном обязательстве налицо "множественность лиц в обязательстве". Отношения между сокредиторами и содолжниками зависят при этом варианте от природы обязательства. В процессуальном правоотношении сокредиторы являются соистцами.
В приведенном ранее примере о разделе общего совместного имущества супругов истец и ответчик являются субъектами правоотношения, вытекающего из права общей совместной собственности на домовладение;лицо, вступившее в дело в качестве третьего лица, и первоначальные стороны - предполагаемые субъекты правоотношения, вытекающего из права общей долевой собственности на домовладение. Разные по своему содержанию правоотношения связаны между собой тем, что сложились по поводу одного и того же объекта или его части.
Профессор Треушников М.К. считает,что «поскольку субъективное материальное право раскрывается в формуле «право на что», предметом спора, на который третье лицо предъявляет свои самостоятельные требования, следует считать тот материальный предмет или те блага, которые являются объектами спорного материального правоотношения между сторонами. Поэтому более правильное наименование третьих лиц- третьи лица с самостоятельными требованиями на предмет спора»[1].
Третьими лицами, которые заявляют самостоятельные требования, называются субъекты гражданских процессуальных правоотношений, которые вступают в затронутую в суде дело, предъявив иск против предмет спора до одной или двух сторон, с целью защитить личные субъективные материальные права или охраняемые законом интересы.
Примером такого правового явления в гражданском (материальном праве) может служить статья 313 Гражданского кодекса РФ которая устанавливает, что исполнение обязательства может быть возложено должником на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанности должника исполнить обязательство лично. При этом в теории права считается, что, поскольку в ст. 313 речь идет о возложении исполнения должником на третье лицо, последнее может исполнить обязательство должника лишь при его согласии. Как отмечает в связи с этим И.Л. Корнеева, при сравнении п. 1 и п. 2 ст. 313 ГК РФ очевидно, что в п. 1 речь идет о возложении обязательства должником на третье лицо, и, следовательно, здесь нет сомнений в необходимости согласия должника.[2]
Таким образом, российское гражданское право исходит из того, что по общему правилу исполнение обязательства третьим лицом возможно только с согласия должника. Однако из этого общего правила есть ряд исключений.
Третье лицо может произвести исполнение обязательства должника перед кредитором для того, чтобы купить у кредитора обязательство и вступить на его место. Другими словами, обязательство должника перед кредитором может прекратиться в результате действий третьего лица, направленных на приобретение права (требования) к должнику. В данном случае в отношениях между третьим лицом и кредитором будет иметь место договорная уступка права (цессия). Такая сделка не требует согласие должника. С точки зрения юридического механизма и его договорного оформления основной целью правоотношения, в которое вступают указанные лица в рассматриваемом случае, является возмездный переход права (требования) от кредитора к третьему лицу, а не исполнение обязательства должника. В данном случае об исполнении обязательства третьим лицом в смысле, который ему придается ст. 313 ГК РФ, можно говорить лишь условно, понимая такое исполнение более широко.
Исключение из общего правила составляет п. 2 ст. 313 ГК РФ, устанавливающий, что третье лицо, подвергающееся опасности утратить свое право на имущество должника (право аренды, залога или др.) вследствие обращения кредитором взыскания на это имущество, может за свой счет удовлетворить требование кредитора без согласия должника.
Приведенная норма допускает, что в случае наличия у третьего лица собственного интереса в исполнении обязательства должника такое исполнение может быть произведено им и без согласия должника. «Очевидно, что такое специальное указание... понадобилось поместить в закон для того, чтобы учесть интерес третьего лица, дав ему возможность исполнять за должника обязательства и без его согласия...». Причем в этом случае, как верно отмечается в литературе, третье лицо может предложить кредитору исполнение, не спрашивая согласия должника и даже не ставя его об этом в известность
Пункт 2 ст. 313 ГК РФ предусматривает последствия такого исполнения обязательства должника третьим лицом. В этом случае к третьему лицу переходят права кредитора по обязательству в соответствии со ст. ст. 382 - 387 ГК РФ (перемена лиц в обязательстве).
Некоторые авторы обоснованно отмечают, что к случаям исполнения третьим лицом обязательства должника независимо от согласия на то последнего относится и правило п. 7 ст. 350 ГК РФ, в соответствии с которым залогодатель, не являющийся должником по обязательству (третье лицо), вправе в любое время до продажи предмета залога прекратить обращение на него взыскания и его реализацию, исполнив обеспеченное залогом обязательство или ту его часть, исполнение которой просрочено. В этом случае, в соответствии со ст. 387 ГК РФ, права кредитора по обязательству должника переходят к залогодателю.
Нетрудно заметить, что и в данном случае третье лицо (залогодатель) обладает несомненным интересом в исполнении обязательства должника, поскольку такое исполнение позволит ему избежать обращения взыскания на принадлежащее ему имущество.
Однако рассматривать приведенную норму как частный случай п. 2 ст. 313 ГК РФ недопустимо. Она не подпадает под действие этого пункта, поскольку третье лицо подвергается опасности утратить права лишь на чужое, а не свое имущество, что и является самостоятельным основанием исполнения обязательства должника третьим лицом без согласия должника.
Тем не менее правовой смысл п. 2 ст. 313 и п. 7 ст. 350 ГК РФ один и тот же: в случае, когда третье лицо обладает собственным интересом в исполнении обязательства должника, такое обязательство может быть исполнено независимо от согласия на то должника.
Упомянутая применительно к правам залогодателя, исполнившего обязательство должника, ст. 387 ГК РФ устанавливает те же последствия (переход прав кредитора к другому лицу в силу закона) в случае «исполнения обязательства должника его поручителем». Однако аналогичность последствий не должна затмевать различие оснований. И при поручительстве (ст. 361 ГК РФ), и при банковской гарантии (ст. 368 ГК РФ) поручитель (гарант) исполняет не обязательство должника, как это предусмотрено ст. 313 ГК РФ, а свое собственное обязательство перед кредитором. Поэтому относить положения § 5 и § 6 гл. 23 ГК РФ к случаям исполнения обязательства третьим лицом (ст. 313 ГК РФ) концептуально не верно.
Однако исследователями высказывается и другое мнение. Например, М.К Треушников отмечает, что правовое положение поручителя подобно положению третьего лица; полного совпадения нет только потому, что п. 1 ст. 313 ГК РФ устанавливает ряд дополнительных ограничений, не характерных для отношений представительства.[3]
Законодатель не прописывает однозначно общих последствий исполнения обязательства третьим лицом без согласия на то должника, если речь не идет об изложенных выше специальных основаниях такого исполнения. Поэтому выход из ситуации, вызванной такой неопределенностью закона, предлагается в литературе. Так, С.А. Алехина отмечает: учитывая, что действующее законодательство не допускает исполнения обязательства третьим лицом вопреки воле должника, в случае такого исполнения третье лицо не получает каких-либо прав (требований) к должнику (п. 4 ст. 1109 ГК РФ) и несет ответственность за ненадлежащее исполнение.[4] Нормативным основанием для такого подхода являются ст. 309 ГК РФ, содержащая правила о надлежащем исполнении обязательства, и ст. 10 ГК РФ, устанавливающая запрет на злоупотребление правом в иных формах. Приведенная позиция, однако, спорна. Так, ссылка на п. 4 ст. 1109 ГК РФ как на основание невозможности возникновения прав (требований) у третьего лица к должнику в данном случае необоснованна уже по той причине, что у должника может возникнуть только неосновательное сбережение имущества, а в п. 4 ст. 1109 ГК РФ речь идет о недопустимости требовать возврата переданного во исполнение несуществующего обязательства имущества. С.А. Алехина не учитывает, что имущество в рассматриваемой ситуации передается третьим лицом кредитору, а не должнику, и, кроме указанного, во исполнение существующего (между кредитором и должником) обязательства. Исходя из изложенного, представляется, что рассматриваемая правовая ситуация состоит в следующем: в случае исполнения обязательства третьим лицом без согласия должника или вопреки его несогласию нельзя признать обязательство, существующее между кредитором и должником, исполненным. Такое утверждение основано на комплексном толковании ст. ст. 307 и 309 ГК РФ, позволяющем обосновать, что надлежащее исполнение обязательства возможно (среди прочего) только тогда, когда оно осуществляется должником (или с его согласия (п. 1 ст. 313 ГК РФ)), поскольку именно должник выступает субъектом обязанности. Другими словами, по аналогии с содержанием ст. 312 ГК РФ "Исполнение обязательства надлежащему лицу" мы вправе говорить о том, что обязательство может быть признано исполненным без какого-либо порока, только если такое исполнение осуществляется «надлежащим лицом», т.е. должником. В противном случае говорить о том, что обязательство должника исполнено, нельзя. Следовательно, переданное в таком случае третьим лицом кредитору в счет исполнения обязательство должника должно расцениваться как неосновательное обогащение последнего за счет третьего лица. Соответственно третье лицо приобретает права (требования) по кондикционному обязательству, но не к должнику, а к кредитору.
Некоторые исключения из общего правила п. 1 ст. 313 ГК РФ предусматривает и специальное законодательство. Так, ст. 113 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ в ред от 30.12.2008 «О несостоятельности (банкротстве)» устанавливает возможность исполнения обязательств должника собственником имущества должника - унитарного предприятия, учредителями (участниками) должника либо третьим лицом или третьими лицами. Рассматривается такое исполнение как мера восстановления платежеспособности несостоятельного должника (ст. 109 указанного Закона), устанавливаемая в целях прекращения производства по делу о банкротстве. При этом требуется только уведомление арбитражного управляющего и кредиторов о начале исполнения; согласие должника не является условием исполнения его обязательств (п. 2 ст. 113).
Особый интерес представляет решение законодателя, принятое в части последствий исполнения обязательств несостоятельного должника третьими лицами. Так, в соответствии с п. 4 ст. 113 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»[5] денежные средства, переданные кредиторам в счет исполнения обязательств должника-банкрота, считаются предоставленными должнику на условиях договора беспроцентного займа, срок которого определен моментом востребования, но не ранее окончания срока, на который была введена процедура внешнего управления.
Другими словами, исполнившее обязательство третье лицо в данном случае также приобретает права (требования) к должнику, но уже по совершенно иным основаниям: здесь нет перемены лиц в обязательстве; права (требования) возникают на основе самостоятельного, существующего в силу прямого указания закона обязательства займа. В процессуальном отношении оно может стать либо истцом, либо третьим лицом с самостоятельными требованиями.
Несмотря на различие оснований и последствий, все вышеперечисленные случаи объединяет наличие у третьего лица безусловного собственного интереса в исполнении обязательства должника. Состоит такой интерес в защите принадлежащего третьему лицу права на свое имущество (залогодатель, не являющийся должником, собственник имущества должника - унитарного предприятия и др.) или на имущество должника (арендатор, залогодержатель и др.). Возникает закономерный вопрос: можно ли распространить правило об исполнении третьим лицом обязательства должника без его согласия на все случаи существования у третьего лица такого собственного интереса в защите принадлежащего ему права? Представляется, что ответ на этот вопрос должен быть положительным.
Юридическим основанием такого решения может служить ст. 14 ГК РФ «Самозащита гражданских прав». Легального определения понятия «самозащита» Гражданский кодекс РФ не содержит. Самозащита гражданских прав определяется в литературе как совершение управомоченным лицом дозволенных законом действий, направленных на охрану его личных или имущественных прав и интересов. Исполнение обязательства должника третьим лицом является одной из форм самозащиты права.
Кроме перечисленных выше, к случаям наличия у третьего лица собственного интереса в исполнении обязательства должника в связи с необходимостью защиты принадлежащего такому третьему лицу права можно, в частности, отнести случай исполнения обязательства должника собственником имущества должника - унитарного предприятия и учредителями должника. Право на самозащиту в форме исполнения обязательства должно признаваться за указанными лицами независимо от того, находится должник в процедуре банкротства или нет. В этом случае, исполняя обязательство должника, собственник имущества унитарного предприятия защищает свое право собственности на закрепленное за должником имущество, а учредители юридического лица иной организационно-правовой формы - право на часть имущества должника в случае своего выхода, исключения, ликвидации юридического лица и др.
К указанным случаям относится и право (не установленное законом, но безусловно существующее в рамках принятой концепции) учредителя доверительного управления исполнить обязательство должника - доверительного управляющего, если такое обязательство возникло в связи с доверительным управлением имуществом (п. 3 ст. 1022 ГК РФ). Можно привести и другие примеры.
Главное, что во всех перечисленных случаях, когда третье лицо обладает правом, поставленным под угрозу в связи с неисполнением должником его обязательства перед кредитором (правом, «требующим защиты»), это лицо, реализуя свое право на самозащиту, вправе исполнить обязательство неисправного должника без согласия последнего и даже вопреки явно выраженному его несогласию. При этом тот факт, что право третьего лица еще не нарушено, а только создана угроза его нарушения, не должен настораживать (п. 2 ст. 12 ГК РФ).
Сказанное позволяет охарактеризовать самозащиту как один из способов защиты гражданских прав. Так, считается, что самозащита гражданских прав предполагает совершение управомоченным лицом исключительно и только действий фактического порядка. Совершение действий юридического характера, но в неюрисдикционном порядке принято называть мерами оперативного воздействия. Однако анализируемые выше случаи правильнее относить именно к мерам самозащиты, поскольку меры оперативного воздействия могут применяться управомоченной стороной только к контрагенту по обязательству, в рамках обязательственных связей. Так, П.В. Алексий, Н.Д. Эриашвили отмечали, что меры оперативного воздействия неразрывно связаны с обязательственными отношениями.[6] Они представляют собой один из видов правовых гарантий, направленных на обеспечение надлежащего исполнения обязательств путем предоставления управомоченной стороне права непосредственного оперативного воздействия на своего неисправного контрагента. В рассматриваемой ситуации третье лицо и кредитор в обязательственных правоотношениях не состоят.
Учитывая отсутствие каких-либо ограничений на этот счет в ст. 14 ГК РФ, необходимо признать, что меры самозащиты подразумевают действия не только фактического, но и юридического характера.
В соответствии с данной статьей ГК РФ способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Применительно к рассматриваемой ситуации это означает, что третье лицо, исполняя обязательство должника в целях защиты принадлежащего ему права, не вправе выходить за пределы действий, необходимых для пресечения возможности обращения взыскания на имущество третьего лица, находящегося у должника, или на имущество должника, на которое третье лицо обладает тем или иным правом. В противном случае за пределами таких действий (в том числе в их денежно-стоимостном выражении) исполнение обязательства без согласия должника не будет считаться надлежащим и повлечет описанные выше последствия.
Учитывая изложенное, пока нет смысла говорить о необходимости расширительного толкования п. 2 ст. 313 ГК РФ или внесении изменений в действующее гражданское законодательство.
Приведенные отношения необходимо отличать от правовой ситуации, складывающейся в случаях, предусмотренных гл. 50 ГК РФ «Действия в чужом интересе без поручения». Согласно ст. 980 ГК РФ сфера применения названной главы ограничивается действиями без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях в том числе исполнения его обязательства или в его иных непротивоправных интересах. Иными словами, в данной статье речь идет о действиях третьего лица, в том числе по исполнению обязательств, не в собственных интересах, а в интересах самого должника. Представляется, что такие отношения можно рассматривать как частный случай исполнения обязательства третьим лицом независимо от согласия должника. Однако в основании такого исполнения лежит специальный правовой механизм, а не институт самозащиты гражданских прав. Здесь же важно, что к описанным выше отношениям, связанным с исполнением обязательства третьим лицом и основанным на самозащите, не подлежит применению норма п. 1 ст. 983 ГК РФ, устанавливающая, что такие действия, совершенные при явном несогласии заинтересованного лица, не влекут для последнего обязанностей ни в отношении совершившего эти действия, ни в отношении третьих лиц.
Таким образом, во всех случаях, когда третье лицо обладает правом на имущество должника или на имущество, находящееся у должника по тем или иным основаниям, и подвергается опасности утратить свое право вследствие обращения кредитором взыскания на такое имущество, оно вправе в порядке самозащиты принадлежащего ему права (ст. 14 ГК РФ) исполнить обязательство должника без его согласия. При этом установленное п. 2 ст. 313 ГК РФ правило нельзя рассматривать как предусмотренное законодателем ограничение - оно только частный случай самозащиты права, принадлежащего третьему лицу.
Характерным признаком этого вида третьих лиц есть не наличие самостоятельных прав на предмет спора, которые могут быть определены только судебным решением по рассмотрению дела в сущности, а заявление самостоятельного требования на предмет спора между сторонами, которое предъявляется по их делу. Так, третьим лицом будет организация, которое вступило в дело по спору между наследниками о делении наследственного имущества, предъявив к ним требование на это имущество, поскольку оно наследодателем по завещанию было оставлено за организацией. В делах сельскохозяйственных предприятий к материально ответственным лицам о возмещении убытков, причиненных вследствие гибели застрахованных сельскохозяйственных животных, имеют право принимать участие как третьи лица с самостоятельными требованиями органы государственного страхования. Страховое вознаграждение, предъявив иск против ответчиков о присуждении им выплаченных КСП сумм страховки. В делах о разделе жилого дома между субъектами общей совместной собственности (супружеством, членами семьи) вправе вступить в дело третьими лицами с самостоятельными требованиями лица, которые принимали участие в его строительстве не на основании соглашения о создании общей собственности, предъявив иск о возмещении своих затрат на строительство, если помощь застройщику они предоставляли не безвозмездно.
Третьи лица с самостоятельными требованиями могут и не вступать в процесс по делу между сторонами, а возбудить самостоятельное дело - предъявить иск против той из сторон, которая, получив положительное решение суда в свою пользу, нарушила или поставила под угрозу их права и интересы по поводу спорного объекта. Они не желают окончания решения судом дела, поскольку у них есть опасение, что признание права за стороной может затруднить или сделать невозможным получение спорного объекта, хотя в будущем суд и утвердит право за ними на него. Рассмотрение дела с их участием дает возможность сэкономить время и процессуальные средства, уменьшить судебные издержки и предотвратить вынесению судом противоположных по смыслу решений. Третье лицо с самостоятельными требованиями вступает в дело по своей инициативе путем предъявления иска, но к кому он может быть предъявлен, в процессуальной литературе по поводу этого были высказаны две противоположные точки зрения: к обеим сторонам; к одной или к двум сторонам, Ст. 107 ГПК решает этот вопрос по последнему варианту.
Процессуальной формой воплощения самостоятельного требования третьего лица будет исковое заявление, в котором рядом с другими, предусмотренными ст. 137 ГПК реквизитами, необходимо изложить обстоятельства, которые обосновывают требования на предмет спора между сторонами. Эта самим подтверждается связь между требованием третьего лица и спорными правоотношениями сторон. Именно на него и на объект их материального спора направляется требование третьего лица, полностью или частично выключая требование истца или встречный иск ответчика. Но такой требование третьего лица станет тогда, если она будет иметь общие элементы с первоначальным иском. В обоих требованиях - общий предмет, поскольку он определяется одним и тем же объектом материального спора. Совпадает и содержание исков, поскольку самостоятельное требование по правилу ст. 107 ГПК заявляется на предмет спора, то есть должна совмещаться с первоначальной.
А поскольку наличие обоих требований связано с разным субъектным составом, то основания их разные, так как они призваны обосновать принадлежность субъектов к делу такими лицами и права на предмет спора ( ст. 137 ГПК).
Исковое заявление третьего лица с самостоятельными требованиями оплачивается государственной пошлиной по общим правилам (статьи 64, 70 ГПК). Гражданский процесс в их интересах может быть начат также по инициативе прокурора (ст. 118 ГПК), органов государственного управления, профсоюзов, других организаций, а также отдельных граждан в предусмотренных законом случаях (ст. 121 ГПК).
Предъявление иска третьими лицами возможно в суде первой инстанции к постановлению судебного решения (ст. 107 ГПК). Постановление суда об отказе и допуске третьего лица в дело не может быть обжалованы представлением отдельной жалобы, поскольку такие действия суда не препятствуют дальнейшему двигательные дела (ст. 323 ГПК). Но лица, которые имеют право на кассационное обжалование, могут в кассационной жалобе выложить свои соображения по поводу законности постановлений суда по этому поводу.
По процессуальному положению третьи лица с самостоятельными требованиями пользуются всеми правами и имеют все обязанности истца. Равенство их прав поясняется тем, что относительно их сделаны предположения, что они являются субъектами спорного права. Но между ними существует отличие: в интересах истца начинается производство по делу, а третье лицо - вступает в уже начатое дело в суде, поэтому объединить этих лиц понятием «истец» было бы неправильно. Название третьего лица сугубо процессуальное - они вступают в дело между двумя сторонами, поэтому и получили название третьих лиц.
Гражданский процесс, который возник по иску третьего лица к сторонам, имеет относительную самостоятельность: его развитие будет зависеть от развития процесса между сторонами, но прекращение процесса между сторонами не вызовет обязательного прекращения процесса между ними и сторонами. Удовлетворение сторон заключением мирового соглашения ли в результате рассмотрения дела судом первой инстанции не препятствует третьему лицу требовать соответственно рассмотрению судорог ее требования к сторонам ли нарушить кассационное проведение.
Относительная самостоятельность в развитии гражданского процесса третьих лиц не влияет на их полную самостоятельность в осуществимые надлежащих им субъективных гражданских процессуальных прав и выполнении обязанностей. Свои права они реализуют без каких-либо ограничений, исходя только из необходимости защитить собственные имущественные и личные неимущественные интересы.
Возбужденное истцом дело вовлекает в процесс прежде всего ответчика. Однако предмет спора может оказаться в сфере прав и интересов другого лица и последнее хотело бы защитить их. Так возникает «третье лицо». Например, между истцом С. и ответчиком Б. идет судебный спор о праве собственности на машину «Ауди» в связи с заключенным договором купли – продажи. О споре узнал гр-н Д., у которого была похищена автомашина «Ауди», и он считает, что спорная машина и является той, которая ранее принадлежала ему. Гр-н Д. может вступить в уже начатое по иску С. Дело в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельное требование о праве собственности на автомашину. Однако предметом спора может быть не только имущество. Между сторонами может идти спор о праве на жилую площадь, о правах авторства на изобретение или литературное произведение и так далее. Поэтому предметом спора нужно считать спорное правоотношение, на которое у третьего лица имеется самостоятельное притязание.
Закон предусматривает, что третьи лица, заявляющие самостоятельные требования на предмет спора, могут вступить в дело до постановления решения и, участвуя в деле, пользуются всеми правами, несут все обязанности истца (ст.37 ГПК). Это означает, что третье лицо должно оформить свое вступление в процесс путем подачи искового заявления, отвечающего требованиям ст.126 ГПК. Исковое заявление должно быть оплачено государственной пошлиной. Разрешая вопрос о допуске третьего лица в процесс, судья должен вынести об этом определение (п.3 ст.141 и ст.142 ГПК).
Вступив в дело с самостоятельными требованиями, третье лицо пользуется правами истца. Оно может отказаться от своего иска, заключить мировую сделку, увеличить или уменьшить размер заявленных им исковых требований, обжаловать судебное решение, возбуждать любые ходатайства процессуального характера и так далее. Однако из этого не следует, что процессуальное положение третьего лица полностью тождественно положению истца, а термин «третье лицо» имеет в этом случае «чисто техническое значение, как это иногда высказывается в литературе».[7]Кроме того, третье лицо находится с другими участниками спора в специфических отношениях, которые не свойственны для истцов и соистцов. Так, например, если третье лицо находится в спорных отношениях с обеими сторонами, то ответчиками по иску третьего лица являются и истец, и ответчик. В литературе иногда высказывается мнение, что так бывает всегда и предъявление иска третьим лицом к одной из сторон невозможно. Это ошибочное суждение. В отдельных случаях третье лицо может предъявлять самостоятельное требование лишь к истцу, не предъявляя такого же требования к ответчику. Если притязание вступающего в дело лица обращено к ответчику, но одновременно оно противоречит притязанию истца, то такое лицо должно занять в деле процессуальное положение третьего лица с самостоятельными требованиями, а ответчиками по его иску будут первоначальные истец и ответчик. Если притязание вступившего в дело лица обращено к ответчику, но не противоречит притязанию истца, такое лицо должно занять в деле процессуальное положение соистца, который вступает в уже сложившийся процесс. Например, по иску в защиту прав авторства в дело может вступить соавтор истца, если у него нет каких-либо притязаний к своему соавтору. Таким образом, ответчиками по иску третьего лица, как правило, являются первоначальные истец и ответчик. В отдельных случаях ответчиком по иску третьего лица может быть только один истец. Правильное решение вопроса о положении лица, вступившего в уже начатый процесс, обуславливает и правильное распределение судебных расходов. Если третье лицо предъявило иск к одному истцу и иск удовлетворен, то третье лицо имеет право на возмещение расходов с истца. Если иск был предъявлен к обеим сторонам, обе стороны должны возместить судебные расходы третьему лицу. Если вступившее в дело лицо предъявило иск только к ответчику, оно является соистцом и имеет право на возмещение судебных расходов (в случае удовлетворения иска) с ответчика.
Третье лицо с самостоятельными требованиями вступает в дело по собственной инициативе. В некоторых случаях суд может известить третье лицо о том, что его интересы затрагиваются находящимся на рассмотрении суда делом. Третье лицо может вступить в уже начавшийся процесс в стадии подготовки дела к судебному разбирательству, в ходе судебного заседания, но до вынесения решения по делу. После вынесения решения по делу третье лицо может защитить свои интересы путем предъявления самостоятельного иска.
При вступлении третьего лица в процессе суд должен рассмотреть два иска: иск первоначального истца и иск третьего лица, заявившего самостоятельные требования. В соответствии с этим должно быть сформулировано и решение суда.
[1] Треушников М.К. Гражданский процесс. Учебник для вузов/ Под ред. Проф. М.К.Треушникова-2-е изд. испр. и доп. –М: ОАО «Издательский Дом Горец», 2007. – 784с.
[2] Корнеева И.Л. Гражданское право Российской Федерации: Учеб. пособие./ И.Л. Корнеева.- М.: ИНФА.М, 2006.- 486с.
[3] Треушников М.К. Гражданский процесс: Учебник../. М.К. Треушникова. -2-е изд., перераб. и доп.- М.: ОАО «Издательский Дом Городец», 2007.-784с.
[4] Алехина С.А. Практикум по гражданскому процессуальному праву: учеб. Пособие/ С.А. Алехина; под ред. А.Т. Бонера.- М.: ТК Велби, изд-во Проспект, 2005.-272с.
[5] Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127 ФЗ в ред от 30.12.2008.
[6]Алексий П.В. Гражданское процессуальное право России: Учебник для вузов/ П.В. Алексий, Н.Д. Эриашвили, В.Н.Галузо; под ред. проф. П.В. Алексия, проф. Н.Д. Амаглобели.- М.: Юнитидана, 2005.- 432.
[7]Викут М.А. Гражданский процесс России. Учебник / М.А. Викут.– М.: Юристь, 2004. – 459с.
Метки: Гражданский процесс